Сухарев Алексей Алексеевич
04 марта 2017
Проект «Сентиментальное путешествие» по сбору воспоминаний и фотографий горожан расширил свои географические границы и вышел за пределы города Мурома в соседнюю Нижегородскую область. Свои воспоминания о дедушке — Алексее Алексеевиче Сухареве (1895 — 1967), уроженце села Поповка Муромского уезда, ныне вошедшего в состав Нижегородской области, прислал Николай Комраков.
Мой дед, Сухарев Алексей Алексеевич (1895 -1967) родился в деревне Поповка, Муромского уезда, Владимирской губернии — ныне деревня Поповка, Вачского района, Нижегородской губернии. Алексей Алексеевич прошел по дорогам двух войн: Первой Мировой войны 1914 — 1918 гг. и Второй мировой войны 1941 — 1945 гг.
В начале 20 века у фабрикантов Кондратовых в Муромском уезде Владимирской губернии, а также в Павловском и Богородском уездах Нижегородской губернии находилось несколько металлических производств, на которых работало до 800 человек.
В те далекие годы семья Кондратовых приглашала на работу необходимых специалистов из Германии, а также закупала некоторые виды их станков и оборудования. Родители Сухарева Алексея жили в трех километрах от здания заводоуправления Кондратовых. Уже с 14 лет Алексей работал учеником у немецкого шлифовщика и по этому поводу ему сам Алексей Дмитриевич Кондратов подарил ему в 1909 г. русско-немецкий словарь И. Я. Павловского. По словам его дочери Валентины, «по тем временам эта была очень толковая и дорогая книга, которая содержала доступную, общеупотребимую и просторечную лексику». «По этому словарю мы потом с сестрой и братом учили не один год своих детей», как-то поделилась воспоминаниями Валентина в 2001 году в городе Пскове.
В 1914 году Сухарева призвали в армию, а по прибытию на фронт и участию в боях он был тяжело ранен в ноги. Находясь в военном полевом госпитале и идя на поправку, Алексей в 1915 году попал в австрийский плен. В лагере пленные находились только ночью, а днем были на различных тяжелых работах. Как говорил Алексей Алексеевич, «существование в плену было довольно сносным». Из-за знания разговорного немецкого языка его отправили на сельские хозяйственные работы к местному помещику (бауэру), где трудились десятки других пленных. Мужской силы тогда не хватало, так как количество погибших, пропавших без вести и инвалидов, росло с каждым днем. Поняв местный диалект австрийского языка, и войдя в доверие, имел небольшие деньги, свободный выход в город в местные праздники и даже невесту. Связь пленных с женщинами в те годы в Австрии неофициально поощрялась, для того чтоб удержать от побегов целую армию бесплатной рабочей силы. Только после войны было установлено, что в плену находилось огромная армия (2,4 миллиона) солдат и офицеров русской армии, из которых около 190 тысяч человек умерли в молодости из-за ран, болезней и плохого питания.
Через три года плена Алексей осуществил побег, осознавая, что по поимке ему грозит перевод в штрафную команду на каторжные работы или арест до 6 месяцев. Путь до дома осуществлял один, по ночам, пройдя свыше 2000 км. Через три месяца Алексей возвратился на Владимирскую землю, где с акцентом рассказывал родителям о своих похождениях. Дома его ждали не только родители, а бабушки и дедушки, да пять братьев и сестер. Пока Сухарев добирался в Россию, объявили всеобщую амнистию по плененным солдатам и офицерам. Однако Алексей сбежал не зря, так как многих сослуживцев отпустили домой из плена только к 1922 году, а некоторые вернулись в 1925 году. Одна личная фотография Алексея дошла до наших дней.
Данная копия фотографии была сделана с оригинала, который сделан в 1916 году в Австрии (город Винер Нойштадт). Этот небольшой городок с 40 тысячным населением был сильно разрушен в годы Второй Мировой войны (разрушено более 80% всех зданий), но и по сей день сохранились параллельные улицы (адреса Babngasse, дом № 27 и Brodtischgasse, дом № 21), где ранее располагались фотоателье Gosef Pompe. На этой фотографии Сухарев молод и красив, аккуратно одет и держит в руках папиросу, хотя всю жизнь сам выращивал, сушил и курил самосад (махорку). Вторую фотографию, которую Алексей прихватил на родину, на протяжении всей жизни висела у него на стене, на ней была зафиксирована его невеста.
В 1920 году Алексей женился на местной красавице из деревни Лобково Шевяковой Анне Андреевне (1900−1948), которая родила ему четырех дочерей (из них двух близнецов) и двух сыновей. Сын-первенец Петр (1921−1922) умер в младенчестве, две дочери близнецы (Зинаида, Мария) умерли в шестилетнем возрасте от дизентерии (1926−1931), а остальные дети: Валентина (1923−2005), Александра (1925−2012) и Виктор (1929−1993) дожили до старости. Причем дожив до совершеннолетия, Александра узнала, что при рождении была записана под именем невесты из Австрии. Сейчас его внуки, правнуки и праправнуки живут в Нижнем Новгороде, Пскове, Дзержинске, Тольятти, Липецке и других городах России и новые поколения носят фамилии: Комраковы, Сухаревы, Звонковы, Сорокины, Орловы и другие.
Семья Сухаревых в годы коллективизации имело небольшое личное хозяйство, а сам Алексей работал бригадиром в колхозе «Поповский». На бывший Кондратовский завод «Труд» Алексей не вернулся, так как ему было тяжело ходить. Перед самой Второй мировой войной Алексей Алексеевич перешел на работу кладовщиком в систему ГлавРосСпирта, однако за недостачу водки, семье пришлось продать нетель и возместить убытки. Сухарев сам выпивал очень редко, но всегда хвалил водку, которая в простонародье раньше называлась «Поповка», видимо из-за того, что сам жил в деревне Поповка. Такая водка на самом деле выпускалась до Первой Мировой войны, торговым домом «Вдова Попова».
Сухарев до сих пор не числится в числе участников Великой Отечественной войны, хотя призвали его вместе с родными братьями Петром и Павлом в июне 1941 года. Алексею Алексеевичу в 1941 году исполнилось 46 лет, и по возрасту не подлежал призыву в армию, однако был отправлен в Ленинградскую область в ополчение. Сухарев самые тяжелые военные годы находился в районе Ладожского озера, где в жару и холод, голодный, под бесконечными бомбежками и обстрелами около трех лет строил заградительные траншеи, мосты, осуществлял минирование и т. д. Брат Павел погиб, а Петр и Алексей с войны вернулись домой только в 1947 году.
После его приезда в родную деревню сгорело несколько домов, в том числе и его. Жена Анна вскоре серьезно заболела и умерла от рака желудка в 1948 году. Третью подругу жизни Алексей Алексеевич так и не нашел, хотя после Великой Отечественной войны остались одинокими миллионы вдов. На пенсии Алексей Алексеевич не мог долго ходить или стоять на ногах, так как прогрессировала болезнь из-за ранения в ноги. Поэтому по окончанию строительства нового дома после пожара, работал мастером по ремонту обуви и валенок. Последние годы жизни проживал с семьей сына в своем доме, а две его дочери жили в трех километрах от него, в рабочем поселке Вача. Помнится такой случай, как Алексей Алексеевич, не используя транспорт, сам дошел к одной из дочерей.
Его дочь Александра (моя мать) передала мне его некоторые выражения: «Я с Гитлером воевал два раза»; «Не суждено, а жаль, как хочется побывать в Австрии, но не пленным». Дед Алексей иногда возмущался: «Летом 1938 году в Ваче сломали церковь, в мае 1967 году и колокольню Дмитриевской церкви, собираются поставить памятник и отпраздновать 25-летие окончания Великой Отечественной войны. Первой мировой как бы и не было что ли? В нашей деревне в первую мировую войну народу погибло больше, чем в последнюю войну». Это на самом деле это и было так. В основном все мужчины деревни работали на бывшем Кондратовском заводе «Труд», где в годы второй мировой войны была «бронь» по многим специальностям, так как выпускали топоры, финки, рукоятки для гранат и т. д.
Государство «высоко» оценило подвиги и заслуги Сухарева, последнюю и максимальную пенсию Алексей Алексеевич получил перед смертью, глубокой осенью 1967 года в размере 12 рублей за месяц (в пересчете 18 долларов). Сухарев Алексей Алексеевич погребен на Вачском кладбище. Вечная ему память, а также другим участникам этой страшной войны ХХ века, начало которой пришлось на август 1914 года.
Его внук, Николай Юрьевич Комраков.
Сормово — Нижний Новгород.