Купряшина Т. Б. Портрет с тремя неизвестными

Неизвестный Меликов

Портрет неизвестной неизвестного художника XVIII века представлен в Художественной галерее Муромского музея в зале фамильных портретов графов Уваровых (Ил. 1)¹. На других портретах — именитые представители Разумовских, Шереметевых, Нарышкиных, Гагариных. Все они поступили из имения Уваровых, а загадочный овальный портрет — «случайное» приобретение. Этот таинственный образ незнакомки в овальной раме всегда был обойден вниманием исследователей. В музейном отчете записано: «Поступили за 1938 год: а/ - ценная коллекция из конфискованного имущества б. Меликова: картины, гравюры, фарфор»². Никаких подробностей, разумеется, нет. В местной газете нашлась заметочка директора музея Богатова от 9 апреля 1938 г.: «На днях музеем, при содействии тт. Гвяздо, Явенко, Евстифеева, Брагина и Хромова, приобретена из комиссионного магазина ценная коллекция фарфора, картин, рисунков и гравюр, а также книг…»³. Отмечены акварели А. Брюллова и П. Соколова, саксонский и гарднеровский фарфор, издания пушкинского времени, и… «заслуживает внимания портрет неизвестной XVIII века». Меликов и комиссионный магазин упомянуты в инвентарной книге музея в записи от 7 апреля 1938 года⁴.

Дата музейного приобретения сразу наводит на мысль о репрессиях. Издавна передавалось музейное предание о некоем бакинском миллионере, сосланном в Муром. Когда, наконец, стали публиковаться материалы о репрессированных, О. Суховой удалось найти несколько строчек: «Меликов Никита Андреевич, род. 1876 г. г. Баку. Проживал в г. Муром. Служащий. Арестован. 03.01. 1938 г. Осужден на десять лет лишения свободы. Вместе с ним арестована его жена — Меликова Евгения Георгиевна, род. 1885 г. в г. Нарве, Эстония. Домохозяйка. См.: Боль и память… Т. 2. С. 104»⁵.

В Интернете более всего нашлось упоминаний об Иване Андреевиче, брате «нашего» Меликова. Он был известный промышленник, а после революции сразу эмигрировал. О размахе его деятельности говорит покупка, сделанная прямо накануне революции — огромный особняк в Санкт-Петербурге, который теперь известен как Дворец «Малютка»⁶, где проходит торжественная регистрация новорожденных. Как выяснилось, семья Меликовых была очень большая. Обнаружились потомки. Тереза Андреевна Арутюнова указывает, что в армянской семье известного «бакинского купца Андрея Ивановича Меликова и его жены Екатерины Андреевны было много детей: Иван, Андрей, Никита, Лев, Марта, Анна, Еля»⁷.

Ряд дореволюционных справочников приводит сведения о промышленниках Меликовых. В «Указателе действующих в Империи Акционерных предприятий» 1903 года за № 208 числится «Нефтепромышленное общество «А. С. Меликов и К°». В его Правление входили директоры: Амбарцум Сергеевич Меликов, Христофор Сергеевич Антонов, Иван Андреевич Меликов. Общество «учреждено для эксплуатации принадлежащих торговому дому «Екатерина и Амбарцум Меликовы»: керосинового завода в Черном Городке близ Баку, нефтяных промыслов в Бакинской губ. …для добычи нефти в других местностях Империи, для переработки добываемой нефти и для торговли нефтью и нефтяными продуктами»⁸. Музейная легенда о бакинском миллионере подтвердилась, правда не буквально о нашем Меликове, но о семье.

В «Справочной книге о лицах Петроградского купечества» за 1916 г. сообщается о Товариществе Гатчинского завода А. С. Лаврова и отмечено, что основной капитал составляет 500 000 руб. В числе директоров указаны знакомые нам фамилии: И. А. Меликов, Н. А. Меликов⁹. В этом же ряду — С. М. Прокудин-Горский! Тот, который «открыл» Россию в цветных фотографиях. Семья его имела дом в Муроме, а брат родился здесь. Прокудины с Меликовыми были знакомы.

В справочнике «Весь Петроград на 1916 год» указано (по алфавиту), что Меликов Никита Андреевич проживал по адресу ул. Знаменская, дом 19. Значился он как «Заведующий техническим отделом АО «Тауз», Директор Правления т-ва Гатчинского завода Лаврова». Гатчинский завод Лаврова — это целая эпоха в истории российского колокольного искусства. Когда-то колокола этого завода были известны на всю Российскую империю.

Нужный нам адрес нашелся в справочнике «Весь Ленинград на 1928 г.» — Меликов Никита Андреевич, инженер, ул. Восстания, 19. Это и есть бывшая Знаменская. В справочнике «Весь Ленинград на 1934 год» указан «Меликов Никита Андреевич. ул. Восстания, 19, кв. 24». Огромный угловой дом № 19 сохранился — бывший доходный дом П. Т. Бадаева.

1 декабря 1934 года произошло убийство Кирова. Последовала грандиозная «чистка». Как говорят, по последнему дореволюционному справочнику «Весь Петроград» сверяли списки чуждых элементов, высылаемых из Ленинграда. Меликов в справочнике был и адрес не менял. Необходимо было выяснить, при каких обстоятельствах и на каких условиях он выслан из Ленинграда. Наш запрос был отправлен в ФСБ по СПб и Ленинградской области. В ответе¹⁰ сообщили, что Меликов работал техником по благоустройству, арестован 13 марта 1935 года как «социально-опасный элемент» и вместе с женой лишен права проживания в 15-ти населенных пунктах. Их отправили в Муром. Город наш с древних времен был местом ссылки.

На музейный запрос в ФСБ России по Владимирской области пришла справка: «Меликов Никита Андреевич, 1876 г. р., уроженец г. Баку, проживал в Муроме, Ремесленная слободка, 1. Работал ответственным исполнителем по учету на строительстве завода КПФ (имени компартии Франции. — Т. К). В 1935 г. выслан из Ленинграда. Арестован 03.01.1938 Муромским Р. О. НКВД. Обвинялся в том, что, будучи враждебно настроен по отношению к советской власти, активно занимался контрреволюционной деятельностью. 07.01.1938 был приговорен постановлением особой тройки УНКВД Горьковской области к 10 годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Наказание отбывал в Буреполомской исправительно-трудовой колонии (станция Шестки Горьковской ж/д)»¹¹. Реабилитирован в 1989 году. В «Анкете арестованного» указано: «Определенной специальности нет… Социальное происхождение: сын купца, имеющего крупную торговлю с наемной рабочей силой. Социальное положение: а) до революции: нефтепромышленник-акционер…; б) после революции: с 1917 по 1919 жил на собственные средства, с 1919 по настоящий — служащий. Образование — 6 семестров Харьковского технологического института. Беспартийный. Армянин, гражданин СССР. В белых армиях, бандах, восстаниях: Не служил. В 1935 г. выслан из Ленинграда как СВЭ. Состав семьи: жена Меликова, б. Крон Евгения Георгиевна, 1885 г. р., домохозяйка, сестра Тра<неразб.> Марта Андреевна в г. Баку инвалидка, брат Меликов Иван Андреевич, 1875, до 1917 г. крупный промышленник, с 1917 по н/время в г. Париже Франция, брат Меликов Леон Андреевич, 50 лет, в г. Красн<неразб.>ре, брат Андрей Меликов, 48 лет, неизвестно где, сестра Анна Гринвальд — замужем за немцем, во Франции. Содержится в Муромской тюрьме. 3 января 1938 г… Записано со слов арестованного»¹². Еще один важнейший документ: «Квитанция № 16 901. Принято согласно протокола обыска от 3 января 1938 г. по делу гр-на Меликова Никиты Андреевича: 1. сберкнижка № 20 135 Муромской № 93 сберкассы с остатком на 3200 руб.; 2. браслет золотой без глазка один. Больше ничего. Сберкнижка № 20 261 Муромской сберкассы № 73 на сумму 2600 руб… его жены Меликовой Евгении Георгиевны»¹³. Все! Никаких коллекций, никаких сокровищ. Остается только фантазировать. Могли арестовать не дома, и в этих документах отражено только то, что было при нем. Документы об обыске и конфискации должны быть где-то в деле.

Как оказалось, колония, где Н. А. Меликов отбывал наказание, до сих пор существует: ФКУ ИК-4. Довольно оперативно на наш запрос прислали копию карточки заключенного. Она весьма лаконична. В ней отмечено: инвалид, приговор вступил в силу 7.01.1938, дата прибытия: 25.06.1939, дата убытия: 19.06.1940. Причина — умер¹⁴. Итак, всего два года — и конец. На главные вопросы ответов так и нет. Как удалось вывезти столь ценную коллекцию, и была ли это только часть прежнего собрания. Видимо, тогда была возможность упаковать тяжелые связки книг, хрупкий фарфор, бесценные живописные полотна, а среди них тот самый овальный портрет неизвестной. Возможно, Меликову-то она была известна и как-то особенно дорога. В Муроме им с женой жить было не на что. Непонятно было, возьмут ли на какую работу. Наверное, надеялись что-то продать, как-то прожить. Похоже, что так и было. Недавно в поле зрения музейных работников попала одна фарфоровая тарелочка — точно такая же, как записанные в 1938 году «из конфискованного имущества Меликова». Сам ли он ее еще успел продать, или «позаботились» о его вещах те самые загадочные «товарищи, оказавшие содействие», которых (пятерых!) дважды благодарит директор музея в коротенькой газетной заметочке в 1938-м году. Загадка!

Может быть, Меликову ценное имущество привезли другие родственники в провинцию на сохранение. Можно предположить, что он уже в Муроме пополнял свою коллекцию. Конечно, его зарплата служащего это не позволяла, но могли быть и иные источники средств у бывшего промышленника. Кое-что мог приобрести, но только не тот загадочный овальный портрет.

Неизвестный художник

В музейных книгах поступления портрет датирован второй половиной XVIII века. По костюму и прическе портретируемой можно уточнить время создания портрета — около 1780-го года, плюс-минус пять лет, не больше. Мода и всегда была переменчивой, а в те времена просто мимолетной. Светская дама не могла носить один наряд несколько сезонов. Удалось подобрать ряд точно датированных портретов дам с аналогичными высоко взбитыми прическами и похожими нарядами: платье с глубоким вытянутым декольте, характерным кроем головки рукава с защипами, бантом у корсажа. На некоторых известных портретах есть прямые аналогии костюму нашей «дамы». Пастельная цветовая гамма, оливковые оттенки, и складчатое кружево — на портрете юной Дьяковой с портрета 1778 г. кисти Д. Г. Левицкого (Ил. 2)¹⁵. Все точно как на нашем неизвестном портрете. Бант у корсажа, кажется, вообще один и тот же. На нашем портрете локоны, обвивающие шею и спускающиеся на грудь, едва просматриваются и почти неотличимы от темного фона. Но при большом увеличении на экране можно видеть, как похожи они на локоны Дьяковой. Они созданы точно такими же мазками кисти. Нашлась и прическа с такими же перьями — тоже на портрете Левицкого.

Едва ли не все известные женские портреты этого периода теперь можно видеть в Интернете. Устная музейная традиция приписывает наш портрет кругу Ф. Рокотова (1735−1808). И это еще одна загадка. Кто и когда высказал это предположение — неизвестно. Музейные мифы очень живучи. Миф перекочевал на аннотацию под картиной. Увы, сравнение нашего портрета с опубликованными рокотовскими вызывает только удивление! Не близка такая манера Рокотову.

Нет в нашем портрете ничего туманного, размытого. Зато портреты кисти Левицкого прямо напоминают нашу неизвестную. Здесь много сходного. Левицкий — главный порт­ретист XVIII века, у него было много частных учеников, он и в Академии преподавал. Редкие портреты школы (или круга) Левицкого, которые удалось увидеть в иллюстрациях, все уровнем ниже, чем наш. Сравнение иллюстраций из монографий и каталогов, иллюстраций, доступных в Интернете, еще раз убеждает в высочайшем уровне мастерства автора нашего порт­р­ета. Ряд характерных особенностей позволяет предположить (допустить!) авторство Левицкого. Ракурс портрета взят точно тот же, что на портрете «Неизвестной в малиновом платье»¹⁶ 1774 г. Как известно, утомительные долгие сеансы позирования не практиковались. Всего два-три раза модель удостаивала художника вниманием. Левицкий извлекал из таких сеансов максимум. Модель позировала только стоя, даже если портрет планировался погрудный. И еще важно! Позировать следовало в своем повседневном, привычном платье, которое позволяет держать себя естественно. Парадное платье, что предполагалось изобразить на портрете, отправлялось позже художнику. Обычно его просто надевали на манекен, но Левицкий предпочитал одеть манекенщицу. То, что модель стоит, очень заметно по нашему портрету — она держит жесткую осанку. Когда человек сидит, то невольно расслабляет плечи, спину, шею. На нашем портрете изображен корпус почти в профиль, а лицо — в три четверти. Любимая поза на работах Левицкого, но, впрочем, и другие художники часто прибегали к этому приему. Фона за портретируемой практически нет, если, конечно он не скрылся в потемневшем лаке. Левицкий в данный период часто пренебрегал проработкой фона. Судить о движениях кисти художника без специальной экспертизы почти невозможно. Можно лишь отметить ряд излюбленных приемов, видимых невооруженным глазом на нашем портрете. Характерное расплывчатое пятно света у левого плеча, будто источник света находится где-то позади портретируемой. Высвечены наиболее выпуклые области лица, причем, лоб более остальных. Светленький блик «сел» на кончик носа, белильные движки оживили зрачки. Румяна растушеваны не только на щеках, но и на лбу, подбородке, на носу, а сам нос и все выпуклые части выписаны объемно, но без резких теней. Прозрачные тени обозначены в уголках губ, глаз. Сама же линия глаз очерчена точно так, как на портрете Бакуниной¹⁷ 1781 года.

Трудно сравнивать работы мастера, не видя подлинников. Монография Н. М. Гершензон-Чегодаевой о Левицком выпущена еще в 1960-х¹⁸, печать далеко не лучшая. Большая монографическая выставка его работ в Русском музее с привлечением многих музеев страны была организована в 1986-м. Каталог этой выставки дает самый выверенный перечень работ Левицкого¹⁹. В нем же сказано, что многие работы прошли экспертизу, и не у всех подтвердилось авторство. Оказывается, многие портреты его работы очень пострадали от всевозможных реставраций, были размыты, искажены поздними записями.

Так Левицкий ли у нас? Интуитивное ощущение, что порт­рет именно Левицкого, перекрывалось доводами рассудка: просто не может быть. Нужна консультация знатока! И тут в руки попадает монография о Левицком Н. М. Молевой²⁰ — это целая энциклопедия российской жизни второй половины XVIII века. Автор та самая Нина Молева, которую недавно показывали по центральным каналам телевидения, у которой в обычной московской квартире хранится еще с дореволюционных времен уникальная коллекция западной живописи, едва ли не лучшая среди частных собраний Европы. Та Молева, о которой недавно вышла статья в «Аргументах и фактах»²¹. Та самая Нина Михайловна Молева, которая совсем недавно подарила нашему музею несколько картин своего знаменитого мужа Элия Билютина. У них, оказывается, с Муромом и именно с нашим музеем были связаны давние романтические воспоминания. Она бывала в Муроме еще студенткой во время войны. Недавно наши сотрудники с Ниной Михайловной познакомились.

Вот ее-то суждение о нашем портрете необходимо! Воспользовавшись столь чудесно совпавшим знакомством, отправляю с «гонцом» репродукцию с нашего портрета к уникальному эксперту. Выжидаю несколько дней и рискую поинтересоваться мнением Молевой. На мой звонок Нина Михайловна сдержанно отвечает, что по «картинке» судить невозможно, надо смотреть подлинник. Понятно, что она не возьмет завтра билет до Мурома, и я не прихвачу портрет подмышку и не отвезу в Москву. Нина Михайловна не пользуется компьютером. Она по привычке «стучит» на пишущей машинке, причем «выдает» до 17 страниц авторского текста в день (в 89 лет!). Однако у нее есть все же шанс рассмотреть наше полотно. Договариваемся, что ее помощница привезет ей ноутбук и на экране покажет все подробности. И вот, когда она уже рассмотрела наш портрет, то сама позвонила и с уверенностью поздравила с успехом. Она согласилась с предположением об авторстве Левицкого и пригласила для обсуждения подробностей. Ее квартире, вместившей живописные сокровища, придан статус музея, поэтому машина охраны дежурит у подъезда, и на ее этаже всех внимательно оглядывает охранник. Нина Михайловна бодра, доброжелательна и иронична. Входить страшновато, как в святилище!

Не может она ошибаться! Ее «глаз» отточен на окружающих ее всю жизнь (день и ночь!) шедеврах. Мы вместе вновь вглядываемся в тени и кракелюры на нашей иллюстрации. Не было ли реставраций, записей? Она быстро перечисляет, как уточнить время создания по одежде и прическе и как опознать даму с портрета. Очень живо сравнивает отношение к женщинам Рокотова и Левицкого, имея в виду, разумеется, портреты. Она милостиво позволяет ссылаться на ее мнение о нашем портрете, пока только на ее мнение по визуальному анализу — Левицкий! Беспокоит ее грубая тень справа — так не мог сделать великий мастер! Рекомендует запланировать реставрацию и экспертизу.

За весь музейный период портрет не подвергался реставрации. При поступлении о сохранности было указано, что много трещин и тонких царапин, но общее состояние удовлетворительное. Теперь можно сказать то же. Красочный слой не осыпается, вздутий нет. Это свидетельствует о том, что профессионально и тщательно был подготовлен холст, выполнены грунты, использованы качественные краски и надежные технологии. На картине выраженный кракелюр и сильно потемневший лак, местами спекшийся, непроницаемый. Хорошая сохранность говорит еще и об условиях хранения, о том, что он не находился в руках случайных равнодушных людей. Если бы он уже давно попал в руки коллекционеров, то наверняка бы вошел в какие-то известные выставки и каталоги еще в XIX — начале XX в. Мог храниться у наследников дамы с портрета. Кто она?

Неизвестная дама на портрете

Каким-то чрезмерным совпадением выглядит то, что наша неизвестная удивительно похожа на известные портреты графини Варвары Петровны Шереметевой, в замужестве Разумовской (1750−1824). Н. М. Молева отметила, что у нашей портретируемой (как и на известных портретах В. П. Шереметевой) глаза чуть косят, и что интересно провести экспертизу, подобную криминалистической, в программе прямого наложения на известные похожие портреты.

Среди них есть портрет (Ил. 3)²² десятилетней девочки Вареньки Шереметевой работы П. Ротари (1760). Особенно хороша она на известном портрете (Ил. 4)²³ работы И. П. Аргунова (до 1768). На нем юная девушка в роскошном наряде. Удалось отыскать еще один ее датированный и подписной портрет (т. е. только репродукцию в Интернете и то плохого качества. Ил. 5)²⁴ работы Аргунова (1768). Портрет принадлежал коллекционеру Борису Грибанову. В своей статье (1998) он пишет, что продал портрет в музей Казахстана. Еще он сообщает, что обнаружил на нем за дублировочным холстом подлинную подпись Аргунова и дату, и что музейные сотрудники Останкина вполне допускают, что это Варвара Петровна и ей тогда 18 лет. Нашелся в интернете и еще один ее портрет (Ил. 6)²⁵, миниатюрный, но пока о нем ничего не выяснено, ни автор, ни происхождение. Датирован 1770-ми годами, тогда ей было около 20-ти лет.

Что-то есть общее на всех этих очень разных портретах. Овал лица, форма носа, лба и подбородка очень похожи. Рисунок бровей и губ обычно весьма подвержен корректировке в соответствии с модой, но сходство кажется здесь природным. Похожие брови — у ее матери (В. А. Шереметевой, урожденной Черкасской. Ил. 8)²⁶ и у ее дочери (Е. А. Уваровой, урожденной Разумовской. Ил. 10)²⁷. Карие глаза — где темнее, где светлее. На каждом портрете во взгляде читается какая-то беззащитность, неуверенность. Что скажешь про даму на нашем портрете? Нет в ней великосветского лоска, несмотря на все внешние признаки. Читается что-то мягкое и простое (с затаенной грустью) в выражении лица. Портреты Левицкого близки к реалистическому психологизму. Интересно сравнить наш неизвестный портрет с изображениями родной сестры Варвары — Анны (Ил. 7)²⁸ Шереметевой. Сходство явно видно, но это не может быть она. Анна Петровна (1744−1768) была невестой Н. И. Панина, наставника великого князя, но умерла перед самой свадьбой. Интересно также сравнить наш неизвестный портрет с портретом матери Варвары (Ил. 8) — Варвары Алексеевны Шереметевой (урожденной Черкасской). Можно взглянуть на портреты детей Варвары Петровны. Например, в Муромском музее есть портрет Екатерины Алексеевны Уваровой (урожденной Разумовской). Лучше сравнивать не копию, что представлена в Муромском музее, а подлинник из ГИМа (Ил. 10). Фамильное сходство определенно есть.

Графиня Варвара Петровна, дочь Петра Борисовича и внучка фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева, была самой богатой невестой в России второй половины XVIII века. В 1774 г. ее выдали замуж за Алексея Кирилловича Разумовского (1748−1822). С обеих сторон это была чрезвычайно выгодная партия, но известен этот брак как самый несчастный той эпохи. Вольнодумец и вольтерианец, в молодости Алексей Кириллович в свете имел репутацию ловеласа. В 1775 году Алексей Разумовский был пожалован в действительные камергеры, но служба его не интересовала. В 1778 году он вышел в отставку и поселился с семьей в подмосковном имении Горенки, где в своем дворце, убранном с царской роскошью, вел почти отшельническую жизнь. Интересовался ботаникой и минералогией, разводил экзотические растения. Современники утверждали, что в его Горенках оранжереи были лучшими в Европе, и что «растения он любил больше, чем собственных детей». Красавица жена принесла ему 44 тысячи душ крестьян и богатые пензенские вотчины. Она родила ему двух сыновей и двух дочерей. Однако в 1785 году, практически сразу после рождения младшей дочери, Алексей Разумовский расстался с женой. Характер у него был тяжелый, нрав вспыльчивый. Варвара Петровна была вынуждена покинуть детей и поселиться в Москве в доме на Маросейке. Она не была великосветской львицей. По отзывам современников (в частности, Пыляева) была она женщиной простоватой и робкой, беспомощной и нерешительной, суеверной и богобоязненной. Ситуацию не изменило вмешательство старого графа гетмана Кирилла Григорьевича Разумовского. Отец Варвары Петровны занимал высокое положение, но его более всего в жизни занимала публикация переписки его отца-фельдмаршала с Петром I. А мать ее прожила слишком короткую жизнь (1711−1767), и не застала ни замужества, ни изгнания дочери. Разумовский, безбожник и масон, отобрал у жены детей во избежание ее влияния. Девятилетнему Петру и четырехлетнему Кириллу нанял иностранцев-гувернеров. Дочерей, семилетнюю Вареньку и двухлетнюю Катюшу, граф поручил заботам своей сестры графини Прасковьи Гудович. Варвару Петровну опекал родной брат Николай Петрович, посещали дети, внуки. Но к концу жизни она совершенно замкнулась, осталась совсем одна. Непонятно куда ушли ее богатства, но якобы на поминки ее пришлось собирать посуду по соседям. Граф завел себе новую невенчанную жену, дочь берейтора Марию Михайловну Соболевскую (по мужу Денисьеву), которая впоследствии родила ему десятерых детей, известных под фамилией Перовских. Вся эта история давно стала историческим анекдотом.

События жизни В. П. Шереметевой позволяют уточнить датировку нашего портрета, если, разумеется, допустить, что это она. Биограф Разумовских Васильчиков²⁹ датой рождения Варвары Петровны считает 1750 год. Замужество — 1774 год. В Горенки ее муж увез в 1778 году. Значит, портрет явно сделан был до этого времени. Ей на портрете не может быть более 28-ми лет, скорее всего, меньше. Заказчиком мог выступить муж, он имел возможность заказывать все у лучших мастеров. За Левицким никаких портретов Разумовских не числится ни по каким каталогам. Что могло связывать вельможу Разумовского со свободным художником Левицким? Они оба жили в столице, оба были масоны. Возможно, портреты были парные, т. е. существовал и портрет А. К. Разумовского. Никаких его портретов периода, когда ему было около тридцати лет, найти не удалось. На всех известных он много старше.

Если был создан портрет Варвары Петровны, молодой жены и матери уже нескольких детей, то, когда муж ее изгнал в 1784 году, едва ли он оставил портрет на память. Увезла, наверное, с собой, а с ее наследством история темная. Кому мог достаться портрет — неизвестно.

Может быть, загадочным образом этот портрет прибыл в Муром с Меликовым, чтобы занять законное место среди фамильных портретов графов Уваровых?

Графиня Варвара Петровна Разумовская (урожденная графиня Шереметева) — это бабушка знаменитого археолога графа Алексея Сергеевича Уварова. Однако пока нельзя опереться хоть на какие-то документальные свидетельства, все это лишь предположения.

---

¹ Неизвестный художник. Портрет неизвестной. Середина XVIII века. Холст, масло. 70×54. МИХМ Инв. № М-6861, Ж-49.

² Материалы к истории музея. Отчеты 1937−1940. Отчет музея 1938. МИХМ. ВА 2−1-1. (Бывш. НА-158). — С. 137.

³ Богатов. Новые ценные приобретения музея // Муромский рабочий. — 1938. — № 81 (2183). — С. 4.

⁴ Книга поступлений с № 5239 по 5407. Запись от 7/IV 1938. № 5402. МИХМ. НА № 89.

⁵ Сухова О. А. Старые инвентари музея как исторический источник (на примере документов научного архива Муромского музея) // Сообщения Муромского музея — 2009. — Муром, 2010. — С. 131. Прим. 12.

⁶ Фото «Дворец «Малютка»» // [Электронный ресурс]. — Режим доступа: webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:GkndDvX7y9oJ:walkspb.ru/zd/furshtat58.html+&cd=1&hl=ru&ct=clnk&gl=ru

⁷Сайт программы «Жди меня» (1987−2014) // [Электронный ресурс]. — Режим доступа: poisk.vid.ru/?p=10&id=1 295 073

⁸ Указатель действующих в Империи Акционерных предприятий. Составлен по данным, извлеченным из материалов отдела торговли особенной канцелярии по кредитной части Депертамента Железнодорожных дел Министерства финансов. — СПб., 1903. Приносим благодарность главному библиографу ФГУ Российская национальная библиотека (СПб) Андрею Паульевичу Керзуму, подготовившему для нас выписки о Меликовых из разных недоступных нам источников.

⁹ Справочная книга о лицах Петроградского купечества и других званий, акционерных и паевых обществах и торговых домах. — Пг., 1916. — С. 265.

¹⁰ МИХМ. Вх. № 1 от 12.01.2015. ФСБ России Управление по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области исх. от 30.12.2014 № 10/21−3996/884.

¹¹ МИХМ. Вх. № 106−1 от 08 сентября 2014. УФСБ России по Владимирской области. Исх. 08 сентября 2014 г. № 86/10/5714.

¹² Там же. Анкета арестованного. Меликов Никита Андреевич. Архив. Копия.

¹³ Там же. Квитанция Муромское Р. О..Н.К.В.Д. № 16 901. Архив. Копия.

¹⁴ МИХМ. Вх. № 141−5 от 26 ноября 2014. ФКУ ИК-4 ГУФСИН России по Нижегородской области. Исх. 24.11.2014 г. № 53/ТО/31/2−5272. Приложение на 1 листе с 2-х сторон. Копия карточки заключенного Меликова Никиты Андреевича.

¹⁵ Д. Г. Левицкий Портрет М. А. Дьяковой. 1778 г. // Д. Г. Левицкий. 1735−1822. Каталог временной выставки в Государственном Русском музее. — Л., 1987. — (Кат. 14). (Далее — Каталог. 1987).

¹⁶ Каталог. 1987. — (Кат. 5).

¹⁷ Каталог. 1987. — (Кат. 29).

¹⁸ Гершензон-Чегодаева Н. М. Дмитрий Григорьевич Левицкий. — М. 1960.

¹⁹ Каталог. 1987. — С. 29.

²⁰ Молева Н. М. Левицкий. — М., 1980.

²¹ Иванушкина П. Хранительница Рубенса. В ее руках коллекция шедевров — и память о любви // Аргументы и факты. — 2014. — № 49 (1778). — С. 31.

²² Ротари Петр (граф, Pietro Rotari). Портрет В. П. Шереметевой. 1760 г. Государственный Русский музей. Живопись. XVIII век. Каталог. Т. 1. СПб. 1998. С. 155 // [Электронный ресурс]. — Режим доступа: www.rulex.ru/rpg/portraits/28/28 443.htm.

²³ И. Аргунов. Портрет B. П. Шереметьевой. До 1768 г. Холст, масло. Музей-усадьба Кусково, Москва.

²⁴ И. Аргунов. Портрет В. П. Шереметевой (?). 1768. Холст, масло. Из коллекции Бориса Грибанова. Продана в музей Казахстана около 1998 г. // [Электронный ресурс]. — Режим доступа: olgaimayeva.narod.ru/bng/gr16.html; Изображение: [Электронный ресурс]. — Режим доступа: gallery.ru/watch?ph=VPv-ff2EX&subpanel=zoom&zoom=8. Борис Николаевич Грибанов (родился в 1918 г.). Морской офицер, инженер-подводник, участник ВОВ. Собирал коллекцию картин русских и зарубежных художников, включая русских авангардистов. В 1969 г. был арестован сотрудниками КГБ за «спекуляции картинами». Коллекция живописи — более 200 работ русской и западной школ живописи — была конфискована. Осужден на 10 лет. Наказание отбывал в Чите и Костроме. После освобождения эмиг­рировал в США и позднее переселился в Европу. См.: Грибанов Б. Н. Картины и жизнь. Записки коллекционера. — М., 1999.

²⁵ Неизвестный художник. Портрет В. П. Шереметевой. Миниатюра (?) //[Электронный ресурс]. — Режим доступа: commons.wikimedia.org/wiki/File:Varvara_Petrovna_Sheremeteva.jpg?uselang=ru#metadata.

²⁶ П. Ротари. Портрет В. А. Шереметевой (Черкасской). Конец 1750-х — начало 1760-х // [Электронный ресурс]. — Режим доступа: www.liveinternet.ru/users/4 000 579/post289931647.

²⁷ Неизвестный художник. Портрет Е. А. Уваровой (Разумовской). Холст, масло. 1810-е гг. ГИМ // Уварова П. С. Былое. Давно забытые счастливые дни / Подгот. Текста и писем, коммент. Н. Б. Стрижовой. — М., 2005.

²⁸ И. Аргунов. Портрет графини Анны Петровны Шереметевой. 1760 г. Холст, масло. Из собрания музея-усадьбы «Кусково». Электронный ресурс. Режим доступа: vaostory.ru/photos/photo14461.html.

²⁹ Васильчиков А. А. Семейство Разумовских. — СПб., 1880−1894. — Т. 1−5.