Вверх

Сиротинская А. А. Портреты дворян Бычковых из собрания МИХМ

Ил. 1. Неизвестный художник. Портрет Дмитрия Бычкова. 1816 г.Ил. 2. Неизвестный художник. Портрет Бычковой. 1830-е гг.Ил. 3. Герб рода Бычковых

В коллекции музея хранятся два портрета — «Дмитрий Бычков» и «Бычкова», — купленные у академика живописи Ивана Семеновича Куликова в 1930 году1 (Ил. 1, 2). На обороте мужского портрета, непосредственно на холсте, имеется рукописная надпись, дающая сведения о портретируемом лице: «Рис. 1816, когда мне было 22 год. Род. 1794 окт 21 в Муромъ Дмитр. Бычковъ. 1871 года 29 сент. Скончался». Запись сделана двумя разными почерками. Отчество Дмитрия Бычкова узнаем из статьи Е. Васильченко, где она приводит дарственные надписи на ряде книг, хранящихся в книжном собрании музея: «Библиотеки Муромского Уездного Училища пожертвованной Г. Дмитрием Львовичем Бычковым». В музей эти книги поступили из Муромского уездного училища, куда они были переданы Дмитрием Львовичем Бычковым в 1851—1852 гг.2 Д. Л. Бычкова упоминает и Т. Руди в связи с рукописным списком текста жития Юлиании Лазаревской. Этот список жития является вкладом в церковь Михаила Архангела в селе Лазареве, сделанным в 1863 году Дмитрием Львовичем Бычковым по своей матери, Пелагее Артемьевне Бычковой, урожденной Языковой3. Фамилию дворян Бычковых упоминает Е. И. Сазонова в своей статье «Данные к биографии С. М. Прокудина-Горского»4.


Обобщим известные нам опубликованные сведения об этой фамилии. Бычковы — старинный дворянский род, внесенный в VI часть родословных книг Нижегородской (25.4.1785) и Владимирской (1830) губерний. К VI части относятся древние благородные дворянские роды, «доказательства дворянского достоинства которых восходят за 100 лет (до Петра I), а благородное начало покрыто неизвестностью»5.


Герб рода Бычковых внесен в Часть VIII Общего гербовника дворянских родов. Вот его описание: «Щит разделен кресто­образно на четыре части, из коих в верхнем красном поле изображена золотая шестиугольная звезда и под нею серебряный полумесяц рогами вверх. В боковых голубого цвета частях крестообразно означены две золотые стрелы и одна на каждой шпага остроконечиями вверх. В нижнем красном поле находится серебряная крепость с башнею о трех зубцах. Щит увенчан дворянскими шлемом и короною с страусовыми перьями. Намет на щите голубый и красный, подложенный серебром. Щит держат два льва»6 (Ил. 3).


Из этого же источника мы узнаем, что «родоначальником Фамилии Бычковых считается Филип Бычков, в 7204/1696 году от Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича, пожалован из поместья в вотчину. Равным образом и другие сего рода Бычковы служили в разных чинах и владели деревнями. Все сие доказывается жалованною на поместья грамотою, означенною в присланной из Нижегородскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания родословной книге, в которую род Бычковых внесен в 6-ю часть, древняго дворянства»7.


Н. В. Фролов в сборнике «Владимирский родословец»8 прослеживает род Бычковых с более раннего периода, чем в Гербовнике, и ведет его от Гавриила Бычкова, а Филипп Гавриилович относится ко второму колену. По определенной Фроловым родословной о родителях нашего портретируемого Дмитрия Бычкова известно: «4 колено — Лев Иванович (р. 1758 — ум. до 1820), служил в лейб-кирасирском полку и адъютантом при штабе генерала И. И. Михельсона (1768−1788), отставлен секунд-майором (18.10.1788), заседатель Нижегородского совестного суда (1789). Пожалованы золотые часы императором Павлом I в г. Муроме (19.05.1798), муромский уездный предводитель дворянства (1803−1805). Жена: Пелагея Артемьевна Языкова (ум. 29.6.1820, погребена в Муромском Спасском монастыре)»9.


О золотых часах, подарке императора, пишет А. А. Титов в книге «Историческое обозрение города Мурома»10: когда восшедший на престол император Павел I с великими князь­ями Александром и Константином, с многочисленной свитой, отправился в Казань, он 18 мая 1798 года осчастливил наш город своим прибытием. Муромцы встречали их хлебом и солью, калачами, стерлядью и фруктами. На отдых государь со свитой расположился «во временном дворце» — в доме Льва Ивановича Бычкова. После сильнейшего пожара, случившегося в июне 1792 года, это был, вероятно, единственный в городе дом, достойный принять высоких гостей. К тому же, по сведениям 1800 г., и слуг в доме было много — «дворцовых людей 18 душ». На другой день, переправясь через Оку на катере, император любовался местоположением города. Находясь в благодушном расположении духа, он поблагодарил провожавших горожан сказав: «Вот это по-русски: и встретили и проводили с калачами!»11. Государь многих одарил подарками — кому чины, а дворянину Л. И. Бычкову — золотые часы.


Мать Дмитрия Бычкова, Пелагея Артемьевна, урожденная Языкова, происходит также из известного дворянского рода, среди представителей которого многие избирались предводителями муромского дворянства.


«5 колено — Дмитрий Львович (р. 1794 — ум. после 1859), служил в Конном полку Нижегородского ополчения (1812−1816) и в Литовском уланском полку (1816−1817), корнет (16.2.1816), муромский уездный предводитель дворянства (1830−1833), за ним 558 душ в Муромском и Меленковском уездах Владимирской губернии, в Горбатовском и Арзамасском уездах Нижегородской губернии и в Елатомском уезде Тамбовской губернии (1844). Жена: Варвара Николаевна (упом. 1844−1859), за ней 93 души в Моршанском уезде Тамбовской губернии»12.


В статье Н. В. Фролова не указан точный год смерти Дмитрия Львовича (после 1859), но, судя по надписи на портрете, нам он известен — 1871 год. Итак, на портрете изображен один из представителей муромского дворянского рода Дмитрий Львович Бычков (1794−1871). О нем сейчас известно немного. В Отечественную войну 1812 года служил в Конном полку Нижегородского ополчения. Ополчения не принимали непосредственного участия в боевых действиях на территории страны, но вместе с регулярными частями русской армии участвовали в 1813 году в заграничном походе. Так, известно, что Дмитрий Львович в «1813 и 1815 гг. был с полком в заграничном походе, при блокаде крепости Магдебург и г. Дрезден, получил медаль в память войны 1812 г.». Позже «за пожертвование в пользу Владимирского ополчения награжден бронзовой медалью на Владимирской ленте в память войны 1853−1856 гг.». В 22-м квартале Мурома он имел деревянный дом на каменном фундаменте13. В 1830—1833 годах был избран уездным предводителем дворянства. Непростое ему досталось время. Как описывает жизнь Мурома той поры А. А. Титов, 1830 год — это эпидемия холеры: «Болезнь для нас новая, врачебному искусству недоступная, а потому и опасная; она повергла в уныние всю Россию». В городе был создан комитет по борьбе с эпидемией, в который входил и Дмитрий Львович. На следующий год вторая волна этой болезни охватила Муром. 1833 год — засуха, неурожай хлеба, вследствие чего создалось бедственное положение жителей города и уезда. В этом же году была проведена восьмая перепись населения города14.


В 1816 г., когда ему было 22 года, Дмитрий Львович заказал свой портрет художнику не столь большой руки, по-видимому, провинциальному. В этом можно убедиться по тому, как портрет выполнен: в довольно сухой манере, минимальна цветовая палитра, скупо в моделировке прописан мундир и фон, не проработаны светотеневые переходы. Портрет создается в период, когда Дмитрий Львович — корнет уланского полка. Он одет в темно-синюю куртку, застегивающуюся на крючки, с малиновыми лацканами, желтыми пуговицами и желтыми эполетами без бахромы. На его военном мундире нет никаких наград. Однако к этому времени у него была медаль в память войны 1812 года. На портрете облик молодого корнета лишен внешней бравады и показного блеска, характерных в изображении военных той поры. В спокойной мимике лица, пристальном и серьезном взгляде выражены достоинство, живой ум и внутренняя энергия. В чине корнета он, наверное, и выходит, в отставку (1817), не отдавая предпочтения военной карьере. Интересы у него были другие, судя по составу библиотеки, которая указывает на просвещенность ее владельца, представителя светского общества пушкинской поры. Это книги по истории, литературе, словесности, журнал «Московский телеграф», подписчиком которого все годы его существования (1825−1834) являлся Дмитрий Львович15. Это был очень популярный научно-литературный журнал, знакомивший со всеми отраслями наук и искусств не только в России, но и за границей. Нам неизвестно, какое образование получил сам Дмитрий Львович, но дети его были хорошо образованы. Известно, что старший сын, Николай Дмитриевич, 1820 г. р., получил домашнее образование: «По-российски, по-французски, по-немецки и по-латыни читать и писать умеет, всеобщую историю и арифметику знает»16.


Обратимся ко второму, женскому портрету, о котором мы не имеем никаких данных, кроме фамилии Бычкова. Попытаемся провести его атрибуцию и установить взаимосвязь между этими портретами. На погрудном портрете изображена молодая стройная дама с приятным открытым лицом, в элегантном платье в сине-голубых тонах. Сделаем предположение, что на рассматриваемом портрете изображена жена Дмитрия Львовича. Нам известно ее имя — Варвара Николаевна. Оно упоминается в документах 1844−1859 годов, но, к сожалению, нигде не встречается, какого дворянского рода. Вероятнее всего, что ни к одной муромской фамилии она не принадлежит. Судя по ее приданому, она имела владение в Тамбовской губернии и «в Москве в Пречистенской части в Денежном переулке деревянный дом под № 258»17. Возможно, что родилась она в Москве. Годы ее жизни указаны в исследовании В. Я. Чернышева «Некрополи города Мурома»: «Бычкова Варвара Николаевна (1799 — 29.5.1862) — дворянка»18. Одна короткая запись, но говорит о многом. Ведь захоронена она на одном кладбище с матерью Дмитрия Львовича в муромском Спасском монастыре. Зная годы ее жизни, и то, что родилась она в 1799 году, можно предположить, что замуж за Дмитрия Львовича она вышла около 1820 года в возрасте двадцати лет и была моложе его на пять лет. В декабре 1820 года у них родился первый ребенок — сын Николай Дмитриевич. В дальнейшем родились дети: Илиодор Дмитриевич — в 1823, Зинаида Дмитриевна — в 1828, Михаил Дмитриевич — в 1834 году.


Опознавательные признаки — характер прически, костюм — помогают определить время создания портрета. Его следует датировать концом 1820−1830 годами. Возраст портретируемой около тридцати или чуть более лет. Дата рождения Варвары Николаевны не противоречит времени создания портрета и возрасту изображенной. Женская мода в XIX веке менялась практически каждое десятилетие. Именно в эти, 1830-е, годы волосы завивают локонами у висков, а на затылке собирают в причудливые пучки. Это была одна из самых популярных причесок и называлась «Узел Аполлона». Фасон ее платья в стиле бидермейер, с опущенной линией плеча, объемными рукавами и сильно расширенными вверху, называли буф. Русская барыня одета и причесана по последней моде того времени, однако ее наряд достаточно скромен. Нет оголенных плеч и украшений, кроме чуть поблескивающих длинных серег, перекликающихся с белым легким кружевным воротничком. В портрете нет атрибутов, определяющих статус модели. Художник передал целомудренный идеал красоты дамы провинциальной среды. Черты ее лица не отличаются правильностью, но она мила своей какой-то внутренней чистотой. Судя по портрету, не блистая красотой и романтической негой, которые воспевали большие художники, она предстает перед зрителем скромной в чувствах и позе замужней женщиной и уже многодетной матерью. Приведенные выше сведения дают основание предполагать, что на портрете изображена Варвара Николаевна Бычкова.


Таким образом, на портретах запечатлены супруги — Дмитрий Львович (1794−1871) и Варвара Николаевна (1799−1862) Бычковы. Оба эти изображения, исполненные на холсте маслом, относятся к типу «кабинетного портрета», позволяющие представить их роль в быту этого времени. Они небольшие и разные по размерам: мужской — 44×36, женский — 29×23 см, написаны и разными художниками, и в разное время, но имеют главную цель — показать сходство с моделью без всякой доли лести. Не имея высоких живописных достоинств, исследуемые портреты имеют большое значение не столько как произведения искусства, сколько как источник информации о той эпохе. Представители известной муромской дворянской фамилии, исторические личности играли значительную роль в общественно-политической жизни своего времени и в истории ­города.




1 МИХМ. Инв. № М-6873. Холст, масло. 44×36 см; Инв. № М-6874. Холст, масло. 29×23 см.


2 Васильченко Е. А. Библиотеки Мурома: история и современность // Уваровские чтения — VI. — Муром, 2006. — С. 460.


3 Руди Т. Р. Житие Юлиании Лазаревской (Повесть об Ульянии Осорьиной // СПб., 1996. — С. 19.


4 Сазонова Е. И. Новые данные к биографии фотографа С. М. Прокудина-Горского // Сообщения Муромского музея. 2011. — Владимир, 2012. — С. 42.


5 Алфавитный список дворянских родов Владимирской губернии. — Владимир, 1905. — С. I-II.


6 Общий Гербовник дворянских родов Всероссийской империи. — СПб., 1807. — Ч. 8. — С. 127.


7 Там же.


8 Фролов Н. В. Владимирский родословец. — Ковров, 1996. — Вып. I. — С. 51−52.


9 Там же.


10 Титов А. А. Историческое обозрение города Мурома. — Муром, 1991. — С. 81−83.


11 Там же.


12 Фролов Н. В. Указ. соч.


13 Фролов Н. В. Муромские уездные предводители дворянства. — Владимир, 1996. — С. 34−35.


14 Титов А. А. Указ. соч. — С. 87−89.


15 Васильченко Е. А. Указ. соч.


16 Фролов Н. В. Указ. соч. — С. 42.


17 Там же.


18 Чернышев В. Я. Некрополи города. Мурома (Материалы для изучения истории и генеалогии муромских семей конца XVIII — начала XX вв.). — Владимир, 2011. — С. 65.