Вверх

Г. Л. Елисеев. Полемические православные сочинения второй половины XV в. и влияние на них апокрифических книг

Во второй половине XV в. кризис в мировом православии проявился еще и в появлении разнообразных ересей, вступивших в активную борьбу с православными церквями. На Руси среди подобных движений выделяется новгородско-московская ересь (ересь «жидовствующих»). Во время борьбы с этой ересью православные теологи стали активно привлекать апокрифические и псевдоэпиграфические книги в качестве книг «священного предания». Но в целом процесс этот начался еще до активного подъема ереси в 80-е гг. XV в.

Следует обратить внимание на несколько произведений второй половины XV в., обычно не столь пристально рассматриваемых исследователями из-за того, что, как утверждает Я. С. Лурье, они несут слишком мало информации о конкретных событиях идеологической борьбы этого времени.

В первую очередь это так называемая «Псалтырь жидовствующих», составленная Феодором-евреином по заказу митрополита Филиппа между 1464 и 1473 гг. Отличие псалмов от оригинала иудейского молитвенника «Махазор», составленного в XI-XIV вв. Иосифом бен Иосифом, Елеазаром бен Калиром, Гаоном бен Амрамом и Моисеем Маймонидом, состоит в том, что псалмам в обработке Иосифа приписано авторство. Больше всего псалмов и песен приписано Давиду (56 пс.), а остальные совместно Давиду и Аарону (5 пс.), Давиду и Моисею (6 пс.), Давиду и Соломону (3 пс.), Давиду и Иакову (1 пс.). Отдельно пронумерованные «песни» приписаны одному библейскому лицу — Давиду (4), Моисею (3), Соломону (1) и Иоилю (1). В данном случае проявились зачатки традиции переработки апокрифических книг в XVI в., когда анонимному, но известному и авторитетному сочинению приписывалось авторство библейского лица или «отца церкви». «Псалмы» не являются точным переводом «Махазора», а были переработаны со значительными дополнениями, сближающими их с апокрифической литературой. В отдельных «псалмах» прослеживается и явное влияние «Книги Еноха» в ее полной редакции (Слов 11−14, 45).

Феодор-евреин считается автором еще одного древнерусского сочинения — «Послания Феодора жидовина». Послание обращено Феодором к бывшим единоверцам, которых он убеждает в превосходстве христианства над иудаизмом и доказывает, что все обетования, данные в Ветхом Завете иудеям, исполнены Христом. Упоминаний апокрифических сюжетов в послании два — одно касается видения Авраамом Троицы у дуба Мамврийского и основано на «Толковой Палее»; другое описывает события, связанные с воскресением Христа, и упоминает сюжеты целых трех апокрифических сказаний: «Сказания о схождении Христа в ад», «Евангелия от Никодима» и, как показал М. И. Соколов, особой редакции «Мучения трех отроков в пещи огненной».

К трансформации известных неканонических текстов прибегает и инок Савва в «Послании на жидов и еретики». Для создания антиеретического трактата автор дополняет и комментирует антииудаистские отрывки из канонических новозаветных книг, «Толковой Палеи», отдельных апокрифов и «Слова митрополита Иллариона о законе и благодати».

Четыре главных темы развиваются Саввой в послании: доказательство троичности ипостасей божества, единство «священной истории», неизбежное проклятие, ожидающее отступивших от христианства, и проблема Страшного суда и «конца света». Для Саввы характерно усиливать духовную взаимосвязь между событиями Ветхого и Нового Заветов. Так, он выбирает для включения в свое послание рассказ из «Толковой Палеи», основанный на двух апокрифах сразу — «Сказании о схождении Христа в ад» и «Первоевангелия Иакова». В этих Цитатах автор настойчиво подчеркивает значение прихода волхвов к младенцу Христу. Отсюда видно, что Савва уже был сторонником идеи, развивавшейся в XVI в. и заключавшейся в том, что не только иудейские пророки знали о пришествии мессии, но и лучшие из язычников — пророки-язычники — знали и предсказали это событие.

В послании Савва отождествляет иудеев с еретиками, критиковавшими православную церковь и предлагавшими реформировать ее идеологию и обряды. Отпадение еретиков от православия позволило автору не только не считать их русскими и — христианами, но и прямо сравнивать с иудеями. Это сравнение увеличивало возможность привлечения более ранних антииудаистских сочинений для антиеретической борьбы. В оценке же иудаизма Савва следует за автором «Толковой Палеи», утверждая, что иудеи уклонились от веры своих «праотцов», которая была ближе к христианству, чем к иудаизму. Савва не ожидает и колоссальных потрясений во время окончания «седьмой тысячи». Из его теологических взглядов можно сделать вывод о том, что он является сторонником исторического толкования христианских пророчеств, толкования по традиции, восходящей к Андрею Кесарийскому.

Антиеретические и антииудейские трактаты второй половины XV в. являются важным источником для изучения русской теологии этого времени. В этих памятниках, обличающих ереси, соответствующим образом отредактированные апокрифы использованы как произведения, относящиеся к литературе «священного предания» и заслуживающие уважения не меньше, чем труды «отцов церкви». Апокрифы привлекли средневековых русских теологов своей ориентированностью на заполнение разрыва между Ветхим и Новым Заветами, подчеркиванием единства божественного откровения.