М. Е. Родина. О неизвестном погребении XII в. из раскопок Н. Н. Воронина возле церкви Спаса во Владимире

В археологических фондах Владимиро-Суздальского музея-заповедника хранится редкая и интересная находка, неизвестная широкому кругу исследователей и не вошедшая в научный оборот, но заслуживающая самого пристального внимания. Это фрагменты головного убора и воротника из погребения XII в. в белокаменной гробнице, раскопанной 40 лет назад. В 1953 г. экспедиция под руководством Н. Н. Воронина предприняла широкомасштабные археологические разведки в древней части Владимира. Целью нескольких шурфов в районе церквей Спаса и Георгия был поиск старых княжеских дворов первой половины XII в. и Мономаховой церкви Спаса 1108 г. Материалы из погребения опубликованы не были, Скупую информацию об обстоятельствах находки можно почерпнуть из отчета Н. Н. Воронина о разведках 1953 г. (архив ВСМЗ, д. 50, с. 7−8), из полевого дневника и чертежей, хранящихся в Государственном архиве Владимирской области (фонд № 422, опись I, дела №№ 528, 847).

Шурф № 7 располагался в 10 метрах к северу от северо-восточного угла основного четверика существующей церкви Спаса XVIII в. (стоит на месте белокаменной церкви середины XII в.). Культурный слой на всю глубину до материка оказался перекопанным.

В южной части шурфа на глубине 110 см обнаружена белокаменная гробница прямоугольной формы. Высота 54 см, длина 194 см, толщина крышки 8 см. Плита крышки расколото на несколько кусков и частично провалилась внутрь. Гробница заполнена мусорным грунтом, внутрь попали кости второго покойника. Основное погребение нарушено; таз перевернут, ребра — в куче отдельно, череп смещен. В полевом дневнике отмечено: «Несомненно, погребение было уже вскрыто при разломе крышки». На черепе (в дневнике: «на левом виске») обнаружены две золотные ленты и шелковая полоска-повязка шириной 3 см. В области шеи и плеч собраны штампованные из серебряного тонкого листа, вызолоченные нашивные бляшки в форме квадрифолиев и прямоугольников, а также маленькие литые бронзовые пуговки.

В коллекции материалов из раскопок 1953 г. (В-1467), хранящейся во Владимиро-Суздальском музее, имеется 28 (целых и обломков) бляшек в форме квадрифолия, 4 прямоугольных (0,9×1 см) бляшки и 5 бронзовых пуговок. Сохранились 3 фрагмента ткани и лента от головного убора. Они исследованы специалистом по древнему текстилю А. К. Елкиной. По ее определению, 1-й фрагмент — тонкая шелковая ткань, вероятно среднеазиатского производства, служила подкладкой: хорошо видны подгиб и проколы иглой. Цвет предположительно красный. 2-й фрагмент — византийская золотная лента (ширина 2,7 см, длина 12 см) с традиционным плетеным орнаментом. Обычно такая лента использовалась для обрамления края убора. 3-й фрагмент (назван Н. Н. Ворониным полоской-повязкой) — это не лента, а согнутый вдвое (2,6×2 см ширина, 9 см длина) фрагмент шелковой ткани саржевого переплетения арабо-мавританского происхождения. Фон красный, а растительный орнамент желтый (краситель куркума). 4-й фрагмент — золотный прямоугольник (5×6 см) с прорезным изображением грифона. Сейчас это видится так, а в древности это была шелковая ткань голубого цвета, на которой золотными византийскими нитями византийским швом был вышит фон (чаще делали наоборот: вышивали рисунок, а не фон) — получался голубой шелковый грифон на золотом фоне. Шелковые нити не сохранились, а золотные уцелели. Грифон повернут вправо. Он изображен с поднятыми серповидными крыльями и хвостом с пальметообразным завершением.

Изображение грифона на тканях — не редкость: их можно было видеть не только на парадных облачениях византийских императоров и воинской знати в Византии, но и на одеждах русских князей: ткани из княжеских погребений в Борисоглебском соборе в Старой Рязани и ткань из гробницы Андрея Боголюбского.

В византийском и древнерусском искусстве грифон — существо, совместившее черты льва и орла, — выступает в роли благожелательного по отношению к человеку монстра, могучего победителя злых сил. Изображение грифона выполняло охранительную функцию. Мы можем видеть этих неусыпных стражников на стенах белокаменных соборов Владимиро-Суздальской Руси. Сходство нашего грифона из погребения с грифонами Дмитриевского собора очевидно. [Илл. 21]

К сожалению, сделать точную реконструкцию головного убора и воротника из погребения возле церкви Спаса невозможно: погребение нарушено, вероятно, ограблено. Кроме того, в отчете нет чертежа вскрытой гробницы с точным указанием местоположения каждого предмета. Очень нечеткая фотография черепа с остатками убора позволяет лишь предположить, что убор на лбу украшала кайма из золотной ленты и шелковой ткани, а в центре помещалась вставка с грифоном (суммарная ширина ленты и сложенной вдвое ткани почти равна ширине вставки). Неизвестно, была ли вставка с грифоном единственной — обычно этих монстров изображали парой: либо в геральдической позе возле древа жизни, либо идущими навстречу друг другу. Реконструировать воротник еще сложнее. Очевидно, что шириной он был не менее 6 см и расшит серебряными бляшками, застегивался на 5 пуговок.

Пока определенно можно лишь утверждать, что это погребение знатного человека, вероятно княжеского рода: в пользу этого говорит богатство убора, белокаменная гробница и близость к церкви (в древности гробница могла стоять в самой церкви, а в XVIII в. при перестройке оказалась за ее пределами). Установить личность погребенного, вероятно, не удастся. Несмотря на это, описываемое погребение является находкой редкой и значимой.