О. А. Дробнич. Поречье Уваровых — памятник культуры XIX века
Поречье Уваровых — одна из знаменитых в XIX веке усадеб дальнего Подмосковья. Расположена она за Можайском, в 40 километрах от него и в 140 километрах от Москвы. С середины XVIII века Поречье принадлежало семейству Разумовских, а к Уваровым перешло в начале XIX века. Жена Сергея Семёновича Уварова унаследовала его от дяди Льва Кирилловича Разумовского, страстного любителя всякого рода строительства и садоводства.
Граф Лев Кириллович в конце XVIII века положил начало грандиозному дворцовопарковому ансамблю в Поречье. На месте старой скромной усадьбы, построенной в XVII веке тогдашним владельцем князем Прозоровским, возводится дворец на высоком берегу речки Иночи, притоке Москвы. Вместо деревянной церкви строится новая каменная. На значительной площади со сложным рельефом, с холмами и глубокими оврагами разбивается пейзажный парк под руководством садовника Раша. Тогда же были построены оранжереи, теплицы и основано Порецкое садовое заведение.
Сергей Семенович Уваров был видным государственным деятелем, министром народного просвещения, президентом Академии наук, поклонником и знатоком античной культуры. Он любил Поречье, называл его «тихим оазисом в своей шумной жизни» и старался превратить усадьбу в «обитель науки и искусства».
Старый дворец к тому времени сильно обветшал и требовал значительного ремонта.
В 1827 году управляющий пишет Уварову: «С весны приступили к поправке дома и флигелей. Кровли гак текут, что жить почти невозможно, особенно во флигелях. Хоть вы и предполагаете строить новый дом, но до оного надобно же где-нибудь жить. Приготавливать ли кирпич для нового дома?»1.
В том же году управляющий сообщает; «О построении нового дома в Поречьи я приму надлежащие меры»2. Он также докладывает о работах по строительству фабричных зданий, укреплению плотины, строительству нового скотного двора.
Проект нового дома принадлежал известному архитектору Д. Жилярди3. К 1837 году был построен двухэтажный каменный дом в классическом стиле с восьмиколонным портиком ионического ордера. Венчал здание полностью застекленный бельведер, выполнявший функцию светового фонаря над центральным залом Порецкого музеума.
По проекту предполагалось объединить главный дом с флигелями открытыми галереями. Но, судя по архивным документам, постройка галерей была отклонена Уваровым. Несколько позже главного дома были построены новые флигели. В письме 1838 года к управляющему К. С. Сипатовскому Уваров пишет: «…по неблагоприятному урожаю в прошлом году по всем вотчинам, постройку нового гостиного флигеля я предписываю отклонить до времени, и ограничиться отделкою главного дома»4. Строительство и от делка зданий велись на доходы от Порецкого имения, о чем также свидетельствуют архивные документы5. Отделкой интерьеров дома занимался архитектор Силуянов, имя которого неоднократно упоминается в переписке Уварова с управляющим.
Сергей Сергеевич занимается и дальнейшим устройством парка. В его письмах к управляющему встречаются конкретные указания относительно работ в парке: «Остальную пред домом гору понизить в указанном месте на один аршин, края сравнять отлого и где указано провести дорожки… В саду, в течение будущей осени и весны произвести чистку дерев сплошь как указано, и на это дело, в удобное время дать садовнику надлежащее число людей… Также починить, где следует дорожки. Пруд верхний непременно привести в устройство»6.
К середине XIX века Поречье становится значительным культурным центром. Во дворце классической архитектуры, стоящем в обрамлении прекрасного пейзажного парка, располагался знаменитый Порецкий музеум с уникальными памятниками античности, обширная библиотека с редкими изданиями. Здесь собиралось блестящее общество ученых, литераторов, художников, проводились своеобразные научные конференции — «Академические беседы».
В 1855 году после смерти С. С. Уварова Поречье унаследовал его единственный сын Алексей Сергеевич Уваров.
В 1859 году А. С. Уваров женился на Прасковье Сергеевне Уваровой. Они отправились в длительное заграничное путешествие. А в 1861 году, то есть в год освобождения крестьян, вернулись в Россию и поселились на восемь лет в селе Поречье, куда граф во время своего отсутствия из России приказал перевезти из Петербурга, собранные им русские древности и рукописную библиотеку7.
Старый дом в Поречье уже не вмещал новые коллекции и не отвечал эстетическим запросам нового владельца, Уваров решает перестроить главный дом. По этому поводу Михаил Петрович Погодин писал ему в 1865 году: «Строить своды в трех этажах такого неизмеримого дома — ОПАСНО, ДОРОГО… Потихонечку от жены прибавлю, нелепо! Помилуйте! Они провалятся, и берлинец ваш (выписать его тоже нелепость… Ну да воля ваша, а писать медовыми чернилами я не умею). Ограничьтесь же третью дома; его довольно для размещения ваших сокровищ. Жить в Поречье вы будете не более 5 лет: после непременно нужно переселяться в Москву. За 30−50 тысяч вы купите в Москве дом со сводами отличными и сами будете жить, а сокровищами своими дадите возможность пользоваться всем… Слышите? У вас дети. Времена трудные. Надо унимать Разумовскую кровь и стараться о бережливости»8. Но все увещевания были напрасны.
В ГИМе имеются чертежи реконструкции главного дома с надписями на немецком языке9. Сопоставляя данный проект с существующим зданием и сведениями прошлого века, можно сделать вывод, что именно он послужил основой для реконструкции среди множества других проектных предложений. Имя архитектора, очевидно, того самого берлинца, упоминаемого Погодиным, мне установить не удалось.
Но идея главного дома безусловно принадлежит самому Алексею Сергеевичу Уварову и полностью отвечает его пристрастиям. Северный фасад обрел новое парадное крыльцо в духе древнерусского зодчества. В отдельных залах были устроены своды в древнерусских традициях. Их интерьеры полностью соответствовали экспонатам коллекции русских древностей. Порецкий музей был маленькой моделью будущего Исторического музея.
Южный фасад олицетворял культуру античной Италии. Балконы поддерживались атлантами. Портик с балконом над южным парковым входом украшался кентаврами, уве личенными копиями с капитолийских, и двумя кариатидами, одна из которых со свитком в руках символизирует науку, а вторая с палитрой — искусство. Между западным флигелем и дворцом был устроен внутренний дворик в стиле старинных итальянских патио. Перед южной террасой росли две пихты, чьи стройные силуэты напоминают кипарисы. Пихту иногда даже называют «Северным кипарисом».
Принимали деятельное участие в строительстве усадебных зданий и малых форм архитекторы М. Н. Чичагов и А. П. Попов. Чичагову принадлежит проект хозяйственного двора с постройками, примыкающего к гостевому флигелю. Попов разработал проект итальянского дворика и многих малых архитектурных форм в парке: «Святой источник» с перголой и гротом с образом Спасителя, фонтан «Тритон».
Фонтан «Тритон» располагался внизу обширной покатой поляны, простиравшейся от южной террасы главного дома до Большого пруда. Фонтан был своеобразным сувениром итальянским. Он являлся точной копией римского фонтана Барберини, выполненной по заказу графа в Берлине. Вода подавалась из пруда в бельведер главного дома, где был установлен специальный бак, и оттуда шла по чугунным трубам к фонтану. За счет перепада высот била фонтанная струя.
«Святой источник» был константинопольским сувениром, Он представлял собой перголу, внутри которой находился грот с образом Спаса Нерукотворного, копией с константинопольского. Перед гротом был устроен мраморный бассейн. От «Святого источника» открывался прекрасный вид на пруд.
Алексей Сергеевич Уваров был большим знатоком и любителем садоводства, ботаники. Он состоял в Обществе любителей садоводства в Москве и входил в редколлегию журнала этого Общества. Статьи главного порецкого садовника Тительбаха, опубликованные в этом журнале в 1864 году, свидетельствуют о том, как много внимания уделял Уваров парку и садовому заведению10.
Парк в Поречье был не только незаурядным произведением садово-паркового искусства, но и ботаническим садом, где проводили серьезные работы по интродукции, акклиматизации и селекции декоративных растений.
Сохранился интересный документ, свидетельствующий о принятых тогда правилах поведения в парке. Это соглашение между графом Уваровым и церковнослужителями. В нем оговаривается: «…В дополнение к нашему соглашению, мы, граф Уваров и с.ц. служители постановляем следующие обязательные для обеих сторон условия: а) нам еще дозволяется иметь свободный ход от калитки, что в церковной ограде у церковной сторожки, в парк по существующей тропинке, ведущей к речке Иноче, для того, чтобы брать воду; новых же тропинок не прокладывать, цветов не рвать, деревьев не ломать и травы не топтать…»11.
Заслуживало восхищения садовое заведение и оранжерея, которая была перестроена в 1854 году «по плану самого Графа». Даже сейчас в полуразрушенном виде она «поражает своей красотою и симметриею»12.
В конце XIX века Порецкое садоводство возглавил И. И. Дроздов, взятый мальчиком в обучение к Тительбаху, а потом продолживший образование за границей.
Атмосфера творчества, доверия, доброжелательности и взаимопонимания царила в Поречье при графе Алексее Сергеевиче Уварове. Этим во многом объясняется столь плодотворная и продолжительная деятельность приглашенных в Поречье специалистов.
Карл Францевич Тюрмер приехал в Поречье в 1853 году на три года, чтобы заработать необходимое количество денег для покупки инвентаря, и остался здесь на полвека. Из запущенных, малоценных порецких лесов он сотворил прекрасные вы сокопродуктивные насаждения, являющиеся ныне памятником природы и классическим образцом ведения лесного хозяйства прошлого века.
Порецкая лесная дача, возглавляемая Тюрмером, пользовалась «среди лесохозяев и лесничих громкою и справедливою известностью, благодаря тому, что представляет собою единственный в Московской губернии и весьма редкий в России вообще пример рационального лесного хозяйства», — сообщал журнал «Сельское хозяйство и лесоводство» в 1882 году13.
Тюрмер экспериментировал с различными типами смешения лесных культур: лиственница с сосной, лиственница с елью, сосна с елью. В настоящее время Тюрмеровские леса на площади 1128 га объявлены заказником. Они представляют большую научную и производственную ценность.
Тюрмер проводил серьезные научные исследования, публиковал результаты своей научной и производственной деятельности в специальных журналах. Он был активным членом Московского отделения Лесного общества, членом Императорского Вольного Экономического общества. За большие заслуги в деле искусственного лесовозращения К. Ф. Тюрмер был награжден Большой золотой медалью в память лесовода Майера и орденом Святого Станислава 3 степени. Высоко ценил деятельность лесничего А. С. Уваров. Тюрмер писал: «Едва ли или, лучше сказать никогда больше деятельность лесничего не будет оценена гак, как мне незабвенный мой Господин, покойный Граф Уваров, уезжая в последний раз из Поречья, выразил свою признательность следующими словами: «Прощайте, дорогой Тюрмер! Вы столько пользы принесли нашему имению, за что мы не в состоянии достаточно отблагодарить Вас!» Вот это были слова сердечные, которые я услышал с радостным чувством»14.
К сожалению, последний владелец, Федор Алексеевич Уваров не унаследовал этих отцовских качеств. Он позволил безграмотно вмешиваться в лесные дела Тюрмера, сковывал инициативу. После 35 лет беспримерной службы Порецкому лесу пришла «крайняя нужда», и 67-летний Тюрмер в 1892 году вынужден был «оставить службу в лесу, к которому привязан всем сердцем; но … чувство чести для него дороже чувства любви к лесу…».
Для Тюрмера отъезд из Поречья — трагедия. Утешает лишь то, что на новом месте работы — в имении В. С. Храповицкого во Владимирской губернии — прекрасные сосновые леса, напоминающие ему о лесах Пруссии и юных годах.
И все пришлось начинать вновь. Огромные успехи К. Ф. Тюрмера в ведении хозяйства в Муромцевской лесной даче породили зависть у корыстных сослуживцев, нездоровая атмосфера делала пребывание его на занимаемой должности невыносимым. Граф А. С. Уваров был редким человеком, а Храповицкий — заурядный помещик, и Тюрмер вновь на грани ухода. Но Храповицкий предпочел создать приемлемые условия для талантливого лесовода. Еще четыре года прослужил Тюрмер муромцевским лесам. Но подобные неприятности не способствовали долголетию. В сентябре 1900 года Тюрмер ездил с Храповицким осматривать молодые посадки. Попал под сильный дождь, изрядно промок, заболел и вскоре умер. По желанию Прасковьи Сергеевны Уваровой и благодаря ее многочисленным хлопотам его тело было погребено в Поречье у церкви Рождества Богородицы. Над могилой был воздвигнут надгробный памятник из темного мрамора со словами: «Ты памятник себе воздвиг в лесах великий».
Тюрмеровские культуры на площади 282 га расположены вдоль дороги ВладимирМуром в Андреевском леспромхозе и также объявлены заказником и памятником природы.
Поречье привлекало посетителей не только музеем, библиотекой, но и Тюрмеровскими культурами, парком, оранжереей, садовым заведением. Для желающих проводились экскурсии по парку и по лесу под руководством опытного садовника.
В настоящее время усадьба Поречье Уваровых является памятником истории и культуры XIX века республиканского значения. Арендуется предприятием Департамента электронной промышленности и используется как дом отдыха. Но дальнейшая судьба этой незаурядной усадьбы вызывает серьезную тревогу.
1 ГИМ, ОПИ. Ф. 17 (Уваровых). Оп. 1. Д. 172.
2 Там же.
3 Указатель Порецкого музеума для посетителей. М., 1853. С. 2.
4 ГИМ, ОПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 1042. Л. 28.
5 Там же.
6 Там же. Л. 43.
7 Сборник статей в честь графини Прасковьи Сергеевны Уваровой. М., 1916. С. XIII.
8 ГИМ, ОПИ. Ф. 17. Оп. 1. Д. 348. Л. 150.
9 ГИМ, ИЗО. Р. 205.
10 Описание парка в Поречье. // Журнал российского общества любителей садоводства в Москве. М., 1864.
Кн. 2.
11 ЦГИАМ. Ф. 210 (Московская губернская чертежная). Оп. 11. Д. 294. Л. 9.
12 Описание оранжерей в Поречье, имении графа Уварова. // Журнал российского общества любителей садоводства в Москве. М., 1864. Кн. 2.
13 Воздвиженский А. Имение графа Ал. Серг. Уварова, Можайского уезда, при с. Поречье. — Сельское хозяйство и лесоводство. Журнал министерства государственных имуществ. Спб., 1882.
14 Цит. по кн.: Мерзленко М. Д. Карл Францевич Тюрмер. М., 1986. С. 44.